250 лет назад, 15 августа 1771 года родился Вальтер Скотт, первый великий исторический романист в мире. В этот день «Известия» вспомнили, как великий шотландец изменил беллетристику о героях былых времен и какой еще жанр, кроме исторического романа, он основал. Трудно себе представить, но когда-то такого жанра, как «исторический роман», попросту не существовало. Впрочем, когда-то не существовало и детектива, и фантастики.
И точно так же, как детектив — в современном виде — придумал Эдгар По, научную фантастику — Герберт Уэллс, у исторического романа тоже есть отец и точка отсчета. Разумеется, увлекательные повести о былых временах сочиняли и до Вальтера Скотта — точно так же, как литературные герои расследовали преступления до Эдгара По. Но к исторической действительности авторы относились исключительно как к антуражу. Психология героев, их поступки, мысли, чувства — всё было современным (разумеется, тогдашним читателям). И только действие происходило «давным-давно». И как По придумал в детективе главное — вовлечь в разгадку тайны читателя, разбросав по тексту ключи-подсказки, так и Вальтер Скотт сделал в историческому романе свою революцию — никаких анахронизмов, точное (насколько это достижимо) описание реалий прошлого и, главное, его людей. Ну а подлинными будут эти люди или вымышленными — дело десятое. Биографы Скотта не забывают восхититься тем фактом, что в университет будущий писатель поступил в 12 лет. Он действительно был моложе своих товарищей — на год, обычно студентами становились в 13. В те времена вообще взрослели рано: в 14 Вальтер Скотт уже стажируется в конторе своего отца, а в 20 становится членом коллегии адвокатов. Вообще, большую часть жизни будучи преуспевающим литератором, Скотт продолжал заниматься как юридической практикой, так и общественной и политической деятельностью. Несмотря на перенесенный в детстве полиомиелит, служил в добровольческой милиции, назначался шерифом, активно работал в местном комитете консервативной партии. Но свое подлинное признание Скотт обнаружил весьма рано.
«Я был помешан на Германии», — скажет уже в зрелые годы Скотт. Расцвет немецкого романтизма не оставил юношу равнодушным: в университете он создал кружок по изучению немецких поэтов, а карьеру свою в литературе начал с переложения немецких поэтов.Скотт вообще начинал не с прозы, да и стихи сочинять, кажется, ему нравилось больше, чем романы — такие травмы иногда бывают у больших прозаиков. Вероятно, сыграло свою роль и увлечение старинными шотландскими балладами, которые он собирал и издал в 1802 году. Следующее десятилетие — время Скотта-поэта. «Песнь последнего менестреля», «Мармион», «Дева озера», «Видение дона Родерика», «Рокби», «Поле Ватерлоо», «Властитель островов» — эти поэмы (а «Мармион» — это даже не поэма, а первый в истории литературы роман в стихах) составили Скотту славу второго поэта-романтика Шотландии (первое место Роберта Бернса, разумеется, не оспаривается).
Первый свой исторический роман, «Уэверли», Скотт начал писать еще в 1805 году. Но, как говорится, не пошло — и писатель забросил рукопись на чердак, где случайно и обнаружил ее почти 10 лет спустя, в 1814 году. Роман был опубликован анонимно — Скотт опасался, что такая беллетристика подорвет его репутацию и как юриста, и как романтического поэта. И хотя на «автора «Уэверли» сразу же обрушилась неслыханная слава, Скотт хранил анонимность (довольно условную, конечно) еще 13 лет — первый роман, подписанный подлинным именем автора, вышел только в 1827 году. Вальтер Скотт написал 24 романа. С учетом того, что его карьера исторического романиста продолжалась всего 18 лет — темп незаурядный (хотя для тех времен весьма распространенный). Всю это громаду можно разделить — весьма условно, конечно — на две части. Первая — «шотландские» романы (лучшие тут, конечно, «Пуритане» и «Роб Рой»). Прошлое своей родины Скотт знал блистательно, но в тогу популяризатора истории вовсе не рядился: пробудить национальную гордость шотландцев через образы их великих предков — вот была его задача. Вторая половина наследия — романы про другие страны, от Англии до Франции и еще дальше, вплоть до средневековой Иудеи. Главные шедевры здесь — «Квентин Дорвард» и «Айвенго». Обе части роднит — помимо исторической достоверности — еще один немаловажный аспект. Скотт решительно порывает с традицией, в которой героями романа могут быть только люди благородные — если не духовно, то по крайней мере с точки зрения социального происхождения.
Вальтер Скотт демократизировал историю, он лишил ее нарочитой театральности, сделал увлекательной для читателей самых разных классов и самых разных интересов. Крестовые походы, феодальные распри и гражданские войны в Англии, борьба за независимость Шотландии — под пером Скотта всё это стало живым, и в этом его главная заслуга как писателя.
Через всю жизнь пронес безответную первую любовь — но был и примерным семьянином. Построил замечательный дом, в котором и умер (сейчас в Эбботсфорде, разумеется, музей). Коллекционировал антиквариат, поощрял изучение шотландской культуры (в том числе и материально), брал на себя долги своих друзей — что привело к изнурительной переработке, трем инсультам и довольно ранней смерти в 61 год. Шотландец до мозга костей, Вальтер Скотт, однако, умудрился остаться не только шотландским или даже британским писателем — его романы читают и сейчас, не особенно задумываясь, где и когда родился этот человек с огромными знаниями и неуемной фантазией.
